ХУАЙНАНЬЦЗЫ

(Философы из Хуайнани)

Об изначальном дао

Дао [1] покрывает небо, поддерживает землю, разворачивает четыре стороны света, раскрывает восемь пределов. [2] Высоко беспредельно, глубоко безмерно, обнимает небо и землю (Вселенную), [3] сообщается с бесформенным. [4] Бежит источником, бьет ключом. [5] Пустое, постепенно наполняется. Клокочет и бурлит. Мутное, постепенно очищается. Встанет между небом и землей и наполнит все пространство; ляжет между четырьмя морями и заполнит всю ширь. Раздает и не иссякает. Нет для него ни утра, ни вечера. [6] Растянутое – покрывает шесть сторон. [7] Свернутое – не заполнит и ладони. [8] Сжатое – способно расправляться, темное – способно быть светлым, слабое – способно быть сильным, мягкое [9] – способно быть твердым. Натягивает четыре шнуpа, [10] таит во pтy инь-ян. [11] Связывает пространство и время, сообщает свет трем светилам. [12]

Предельно разжиженное, оно как кашица; [13]  предельно тонкое, [14]  оно едва уловимо. Горы благодаря ему высоки, пучины благодаря ему глубоки, звери благодаря ему бегают, птицы благодаря ему летают, солнце и луна благодаря ему светят, звездный хоровод благодаря ему движется, линь благодаря ему бродит, феникс благодаря ему парит. [15]

В глубокой древности два государя [16] овладели pукоятью дао и воцарились в центре. Разум [17] сопутствовал изменениям, [18] и четыре стороны света пребывали в мире. Вот почему небо может вращаться, а земля – стоять в покое.

Колесо кpутится, не прерываясь; вода течет, не останавливаясь, [19] начинаясь и кончаясь с тьмой вещей. Поднимается ветер, сгущаются облака, и ничто не остается безответным. [20] Грохочет гром, падает дождь. Одно дpугому откликается бесконечно, [незримо], как явление духов, [мгновенно], как молния. Поднимаются драконы, слетаются луани. [21] Движется по кpyгy форма, [22] вращается ступица. Один оборот сменяет дpугой. Отграненное и отшлифованное вновь возвращается в необделанное. [23]

[В природе] все и без насилия согласно с дао, [24] и без уговоров проникнуто благом, [25] [каждая вещь] в спокойной радости, [26] не зная гордыни, [27] обретает гармонию. [28] Вся тьма существующих неподобий находит для себя соответствующее в своей природе. [29] Hа разум опирается и кончик осенней паутинки, и целостность всего огромного космоса. [30] Его [дао] благо приводит в согласие небо и землю, в гармонию инь и ян, сочленяет четыре времени года, согласует пять первоэлементов. [31] Оберегает и пестует – и тьма вещей во множестве рождается. Оно напаивает деревья и травы, напитывает металлы и камни. Вырастают большими птицы и звери, умащивается их подшерсток и шерсть, крепнут перья и крылья, y оленей отрастают рога. У зверей нет выкидышей, y птиц – яиц-болтунов, отцы не знают печали утраты сына, старшие братья не плачут по младшим, дети не остаются сиротами, жены – вдовами. Радуга [32] не показывается, зловещие небесные знамения не являются. Это достигается тем, что во всем содержится благо.

Высшее дао рождает тьму вещей, но ею не владеет; творит многообразные изменения, но над ними не господствует. [33] Те, что бегают и дышат, летают и пресмыкаются, – наступает время [34] – и рождаются, но не из-за его благоволения; наступает время – и умирают, но не из-за его вражды. [35] Приобретая с пользой, оно не может быть восхваляемо; тратя и терпя убыток, оно не может быть порицаемо. Делает раздачи и одаряет, а не скудеет. Вращается, и вращению этому нет конца. Тончайшее, мельчайшее, оно не знает устали. Громозди его – оно не станет выше; обрушивай его – оно не станет ниже; прибавляй к нему – оно не умножится; отнимай у него – оно не уменьшится; обтесывай его – оно не отслаивается; pуби его – оно не разрубается; буравь его – оно не просверливается; засыпай его – оно не мелеет.

Древние возничие Фэн И и Да Бин, [40]  всходя на облачную колесницу, входили в облака и радугу, плыли в легком тумане, неслись в неясном, смутном, дальше созвездий, выше бескрайней выси – в беспредельное. [41] Пересекали заиндевелые снега и не оставляли следов. Освещались солнцем и не оставляли тени. [42] Подхваченные смерчем, кpутясь, взвивались ввысь. [43] Пересекали горы, проходили потоки, стопой попирали Куньлунь. [44] Распахивали ворота Чанхэ, проскальзывали в Небесные врата. [45] А теперешние возничие, хоть и есть у них легкая колесница и добрые кони, крепкая плетка и острые удила, но не могут они соперничать с теми. Великий муж [46] спокойно бездумен, покойно беззаботен. Небо служит ему балдахином, земля – основанием колесницы, четыре времени года – конями, инь-ян – возничим. Оседлав облако, поднявшись над туманами, следует творящему изменения. [47] Ослабив волю, расправив суставы, в стремительном движении несется через пространство. Где можно шагом – там шагом, где вскачь – там вскачь. Повелевает богу дождя (Юй-ши) оросить дороги, посылает бога ветра (Фэнбо) смести пыль. Молния служит ему плеткой, гром – колесами колесницы. Поднимается вверх и странствует в занебесном пространстве. Спускается вниз и выходит из ворот безграничного. Внимательно все осматривает и обозревает, возвращая всему полноту. [48] Приводит в порядок все четыре предела и возвращается в центр. Так как небо для него – балдахин, то нет ничего, что бы он ни покрывал. Так как земля для него – основание колесницы, то нет ничего, что бы он ни поддерживал. [49] Так как четыре времени года его кони, то нет ничего, что не могло бы ему служить. Так как инь-ян его возница, то нет ничего, что было бы не предусмотрено. Стремителен, но недвижен, [50] мчится далеко, а не ведает усталости. Четыре конечности неподвижны, слух и зрение не истощаются. [51] Откуда же знает он границы восьми пределов и девяти сторон [52] света? В руках у него рукоять дао, [53] и потому он способен странствовать в беспредельном.